Лазерный мир

О передовых методах лечения, которые доступны пациентам и в Красноярске, главный редактор сайта tvk6.ru Мария Бухтуева побеседовала с зав. отделением лазерной хирургии клиники «Варикоза нет», сосудистым хирургом-флебологом, онкологом, членом «Санкт-Петербургской ассоциации флебологов» (SPSP), членом «Ассоциации фебологов России», специалистом в области лазерной хирургии Станиславом Жуком.

– Станислав Анатольевич, в чем суть ваших методик?
– Суть нашего дела мы для себя вывели одним простым девизом: «Дайте человеку шанс!». Шанс какой? Не испытать наркоз, чтобы не была разрезана грудь, чтобы человек потом не зависел от лекарств. Наш метод – как любой метод, я настаиваю – примерно в 75% имеет положительный результат, а 25% необходимо применить открытую операцию.
Допустим, если говорить о щитовидной железе, то в современных условиях убирается вся щитовидная железа и человек пожизненно находится на так называемых «гормонах щитовидной железы».
То есть фактически его не вылечили, а сделали зависимым, впоследствии – инвалидом. Убрали у него возможность перерождения ракового доброкачественного узла, но взамен ему дали привязку к аптеке, то есть, ограничения в возможностях.
Учитывая условия нашей жизни, сегодня эти препараты есть, а завтра их нет. Завтра физически их нет, понимаете в чем дело! Вспомните 90-е годы, когда у нас пропал инсулин, сколько было случаев гибели людей…
– Да я вам скажу, у нас почти каждый квартал такая история бывает, когда Москва закупки не успевает провести…
– И поэтому, когда мы еще 5 лет назад узнали об этой методике, для нас это было мобилизующее звено, чтобы дать возможность, шанс людям.
– А как мы обозначим эту методику? Как она правильно называется?
– Лазеро-индуцированная термооблитерация. Идет воздействие с помощью лазерного луча и теплового воздействия специфического излучения на клетки доброкачественные, но уже переродившиеся. То есть, это не рак, это предраковое состояние опухоли.
И, благодаря воздействию этих именно вещей, мы можем сделать так, что эти клетки под воздействием внешнего фактора перерождаются в соединительные ткани. Гибнут, проще говоря. Сперва с ними происходит перерождение определенное, метаморфозы, а потом гибель.
Это все изучено подробно очень. Эта методика не является пиратской какой-то. Она лицензирована на территории Российской Федерации.
– Это важно!
– По ней защищены кандидатские, докторские, в частности центром этой методики является город Челябинск, там очень мощное лазерное производство находится.
Но проблема в том, что на протяжении порядка уже 4-х лет мы встречаем «стену» со стороны онкологов, эндокринологов. Как и раньше, когда пытались внедрять методику лазерной операции на венах — непонимание: «Вот этого быть не может, потому что физически быть не может!».

– Я понимаю: в других сферах так тоже бывает…
– Тысячи операций и у нас, и уже несколько клиник пытаются работать лазером. Разные степени успеха и неуспеха. А здесь – то же самое.
Сейчас первоначальный этап начинается, на этом этапе у нас большая надежда именно на журналистов. Потому что сейчас это не реклама, что мы что-то делаем лучше или у нас самая прекрасная клиника — это санпросвет работа. Мы доводим до сведения наших граждан, что есть альтернатива.
– Станислав Анатольевич, а вы эти операции уже проводите, верно?
– Проведено несколько подобных манипуляций. Кто-то услышал, кто-то кому-то передал – они пришли.
– Давайте очертим сейчас круг этих возможных пациентов: кто это, с какими заболеваниями?
– Если говорить о молочной железе женской, то это пациент с гидраденомами в настоящий момент до 3-4 см в диаметре. Это пациенты с кистами часто рецидивирующими — это большой пласт женщин, которые оперируются по этому поводу, наблюдаются по этому поводу. Им мы можем помочь.
– Понятно, а про щитовидку?
– Это узлы щитовидной железы от 2,5-3 см, без деформаций. Приходят люди, которые уже имеют очень большие узлы и деформацию гортани, но мы уже не можем помочь физически на настоящем этапе.
Но узловых форм у нас, как вы знаете, очень много: у многих людей есть отметка на шее в виде полукруглого разреза. В моей семье это тоже, к сожалению, произошло: моя мама перенесла подобную операцию в свое время. Поэтому это все для меня живо, я это все так воспринимаю.
– А давайте проговорим еще плюсы, кроме того, что это операция без вмешательства, без разрезов, условно говоря.
– Если говорить о молочной железе, то мы не деформируем ее, не делаем рубца, даже не прерывается момент лактации. Но вы же представляете: разрез на женской груди либо прокол кожи. Женская грудь богата на нервные окончания и удар по женской груди приносит адские страдания.
– При проколе вы какой вид наркоза используете?
– Никакой, местная анестезия.
– Сколько занимает по времени операция?
– В зависимости от структуры и размера – от 20 до 40 минут. То есть через это время человек встает и идет домой.
– Допустим, человек еще не решил: делать ли ему операцию — он же может прийти к вам на консультацию?
– Абсолютно верно! У нас политика такая, что консультации по этим вопросам провожу я. Когда человек приходит для отбора на эту процедуру — мы денег не берем. Это наш принцип.
Дело новое, мы ему лучше все расскажем, объясним, даже если это не подходит ему. У него всегда же есть знакомые, друзья, которые могут страдать тем же, он им может хотя бы рассказать, что есть такая альтернатива.
– Человек, который к вам приходит — он же не первый раз к вам приходит, он уже ходил по докторам и так далее.
– Да, пациентов записывают, я являюсь сертифицированным врачом онкологом, мы беседуем. Если человек подходит — объясняем, что это возможно. Если нет — объясняем, что это невозможно, но все равно рассказываем!
– Вы это направление видите перспективным?
– Мы видим его перспективным только с одной стороны: хирурги всего мира движутся в одном направлении – сделать как можно менее инвазивным любое вмешательство и менее сложным процесс реабилитации. В нашем случае получается, что реабилитации-то и нет — сразу возвращение трудоспособности.
Так что здесь перспективы настолько для нас очевидны, что мне порой даже сформулировать непросто. Потому что это так же обыкновенно и понятно: вот борщ у жены вкусный, вот как я могу это описать, что он вкусный? Он замечательный всегда – так и здесь. Эта методика должна к развитию идти.
Мы делаем методику, которая фактически безболезненная для пациента, это раз. Не оставляет шрамов на теле – и это два. Человек моментально возвращается к обыденной жизни. Это три. Как пел Джон Леннон: «Дайте миру шанс», помните?
– Не помню кто, но кто-то пел… По-человечески я понимаю, что это более продвинутое решение проблем. Но, действительно, есть непонимание, почему люди к этому не прибегают, а по старинке пытаются «топором бриться»?
– Вам вопрос, задумайтесь: мы занимаемся лазерной хирургией варикозной болезнью вен 4 года. 4 года тому назад уже во всем мире не оперировали открыто практически. И это оставалось только в нашей стране. Меня 2 года называли шарлатаном. Задумайтесь, как мы немножко отстаем.

– Ну, пожалуй, что не немножко, а очень сильно. Это не только в медицинской сфере.
– Печально, но знаете, я смотрю на нашу жизнь и замечаю, что наступила эра каких-то великих непрофессионалов, причем во всем…
– Сколько у вас специалистов задействовано? У вас в клинике лечение варикозного расширения вен очень востребованное направление. Вы штат будете расширять?
– Да, у нас уже сейчас трое учеников по варикозной болезни, подготовленных специалистов, врачей, которых мы обучаем новым технологиям, своей методике, которой в совершенстве владеем. Когда нет специалистов — ты их создаешь сам. Вот и все, ответ простой.

Нам главное – было бы из чего лепить и на чем писать, я имею ввиду человека. Если человек готов мировоззрение свое изменить, а ведь это тяжело – взглянуть по-новому на старые вещи, не каждому это дано.
С варикозной болезнью мы расширили штат, подготовили специалистов, обучили их всем технологиям, включая лазерную хирургию, ультразвуковую диагностику. Абсолютно также мы планируем в этом направлении.
Здесь мы не видим каких-либо сложностей. Это как большой ком, который немножко толкнуть – и он покатится. Но его сейчас очень тяжело толкать, потому что это начало, оно всегда самое тяжелое. Мы уже с этим сталкивались.

Источник: http://tvk6.ru/publications/news/27093/